Готовясь к интервью, мы изучили, что пишут об Эльге Мире друзья и критики. Все сходятся в одном: она раздвигает общепринятые рамки, разрушает стереотипы и не боится заглянуть в тайники человеческой души.
– Эльга, ваши литературные герои очень чувственны. В чем для вас заключается сексуальность женщины?
Притягательность кроется не в красоте и изысканности манер женщины, а в каком-то внутреннем магнетизме, биополе, попадая в которое, мужчина уже не может совладать с собой.
– Это для женщины самое главное?
Нет, у каждого свои приоритеты. Для одних – это дети и семья, для других – работа и карьера. Но если рядом с женщиной любимый человек, с которым она «вечно будет дрожать струной», – значит, главная составляющая счастья у нее уже есть.
– Что вы цените в людях?
Горячее сердце и трезвость ума. Вообще, люблю по-хорошему дерзких, естествен- ных и в меру авантюрных личностей.
– Что сформировало такую позицию?
В юности я всегда была той, за кем шли другие. Я была жутким бунтарем. И это, безусловно, повлияло на мое мировоззрение.
– Герои ваших книг страдают «синдромом воинствующей белой вороны», они принципиально идут против общественных устоев. Это опасный путь.
Знаете, моим героям нелегко дается этот путь. Во многом они заблуждаются, особенно в том, что они свободны от стереотипов. Но, наверное, именно такое заблуждение и придает им силы двигаться вперед. Ведь они не просто борются со страхом не соответствовать общепринятым нормам, они отстаивают свое право быть именно такими, какими они есть – со своими взглядами, сексуальными предпочтениями, психологическими особенностями. И неважно, заканчивается ли каждый такой бой победой… Так что мой совет всем: никогда, как бы ни было трудно, не переставайте мечтать и надеяться, не бойтесь показаться смешными и легкомысленными. Неважно, сколько человеку лет и что ему пришлось пережить. Если он все так же, как в детстве, способен удивляться миру и восторгаться им, он живой.
– В чем секрет популярности ваших книг?
Уныние, подавленность, пустота – все это душит современного человека. В мире обыденности, с выхолощенным пониманием любви и секса, нам не хватает настоящих страстей и эмоций, красивых и невероятных историй о чувствах без купюр и ограничений. Я даю читателю возможность пережить нечто для него недостижимое. С другой стороны, мои истории настолько живые, что в них искренне веришь, думая, да, такое мы тоже проходили.
– Некоторые критики считают, что ваши романы сформировали новый стиль литературы.
Не знаю. Это решать критикам. Я просто пишу, о том, что меня волнует. Пишу честно. Никогда не стремилась приврать, чтобы понравиться! Но если критики так говорят, то, скорее всего, мне каким-то чудесным образом удалось объединить светскую литературу и философскою прозу. В моих книгах вы найдете тот же посыл, что и в трудах Эриха Фромма или Ролло Мэя.
– У вас, как у человека, который пишет «вне морали и табу», есть свои личные ограничения?
Конечно. Я ведь, как ни крути, социальная личность. У меня в «Улитке» есть хорошая фраза об этом. Для всех людей существует разное понятие «нормы». То, что для кого- то за гранью, для вас может быть обыденным делом. Лично для меня важны две заповеди – «Не убий» и «Почитай отца и мать своих».
– Кстати, о Боге. В ваших книгах очень много нестандартных высказываний о религии?
Нет, что вы, это не так! В моих книгах есть попытки посмотреть на все, в том числе и на Божественное начало, так сказать, не совсем с общепринятой стороны, только и всего.
– Режиссер Алексей Курилко так охарактеризовал ваш новый роман: «Рискну предположить, что истинным почитателем этой книги станет человек, который любит и читать и заниматься сексом». В ваших произведениях много неординарных сексуальных сцен, возможно, поэтому их часто сравнивают с «50 оттенками серого». Как вы к этому относитесь?
Совершенно нейтрально. Потому как мозг человека анализирует лишь ту информацию, с которой сталкивается. Почитатели «50 оттенков» найдут в моих книгах свою аналогию, а люди, читающие, Жоржа Батая и Эльфриду Эйлинек, возможно, проведут иные параллели. Ведь секс несет в себе глубокую философию, и эта философия ложится в канву человеческого мировоззрения.
Вероника Голивец
.png)
